ЗОЛОТОЙ НАШ. Если бы не актерство, то, по словам актера Алексея Солодянкина, он бы был богатым и уважаемым бизнесменом.

К актеру театра «Дилижанс» Алексею Солодянкину прекрасно подходит поговорка «хорошего человека должно быть много». Он — большой, талантливый, яркий, подвижный, эмоциональный. Но и обидчивый, увлекающийся, разный, как и все Близнецы. Любит быть лидером в компании и на сцене. Терпеть не может самодеятельность и в театре, и в жизни. И тут же добавляет: «Я — добрый, жалостливый…» 
 

— Алексей, откуда у нас в городе актеры появляются? Ты-то как в театр попал?
 

— Я родился в этом городе, учился в 60-й школе, освоил специальность повара. Бабушка заставила меня: всегда сытым будешь, иди на повара. И тут случай, который перевернул всю мою будущую сытую жизнь. Мамина подруга была большой поклонницей театра «Колесо», она и нашептала: «Сейчас в театре идет набор, а Леша такой талантливый, ему надо поступать». А у меня тогда талантов было-то — под Горбачева косить и собакой лаять. Я помню, пришел в театр, а там — народищу полно. 68 человек на место. Я в уголок забился и вообще подумывал оттуда смыться. Меня вызывают и предлагают прочитать стихотворение, а я и не знал, что надо выучить стихи. Ну и предложил комиссии лабуду собственного сочинения. Комиссия смеялась в голос… 
 

В результате я удивился, что прошел конкурс. Все годы учения у меня вспоминаются каким-то красивым сном, настолько я влюбился в театр. И при Глебе Дроздове у «Колеса» был высокий статус: труппа выезжала на гастроли и в Америку, и в Европу. Сам театр посещали все известные лица города. Самого Дроздова я безумно уважал и боялся…
 

Вдруг Дроздов умирает, и все идет прахом. Появляются какие-то режиссеры, которых я не мог принимать всерьез. Дроздов — это личность, которая сильнее тебя, это огромная интеллектуальная сила, за которой идешь. С появлением, предположим, режиссера Анатолия Морозова из театра ушли некоторые талантливые актеры. Ну а мы держались около Натальи Степановны Дроздовой, она многим стала второй мамой. Она всегда была горой за нас, за своих учеников.
 

Так что пик карьеры и творческой, и материальной пришелся на время, когда у руля театра встала Наталья Степановна. Сначала спектакль по Чехову «Любовь, любовь, любовь», а потом я играл Яичницу в «Женитьбе», восстановленной Натальей Степановной по режиссуре Глеба Дроздова. Это великий спектакль, настоящее художественное произведение, которое должно быть в театре, и мы ощущали огромный подъем… Жаль, что не успел «раскататься» спектакль «Трамвай «Желание», который уже на премьере вызвал фурор среди зрителей… И мы мечтали о гастролях по России с «Женитьбой». Ну и зарплата радовала, которая выросла в разы и давала почувствовать себя нормальным человеком.
 

— Ну а потом случилось то, что случилось: уволили Дроздову, за ней ушло полтруппы. Помню твои метания…
 

— Раньше мне «Колесо» каждый день снилось, потом через неделю, сейчас гораздо реже… «Дилижанс» оказался единственным театром, который не побоялся меня взять, поскольку тем, кто ушел за Дроздовой, пришлось очень трудно в поисках работы. И сейчас я в театре второй год. Мне здесь нравится, я очень рад: увидел другой театр. Раньше мне он казался попроще. Но сейчас в «Дилижансе» кровь кипит, все будоражится, я даже помолодел там. Здесь такая здоровая крутая молодежь, что просто восторг вызывает.
 

— Первый раз слышу, что в театре нормальная здоровая обстановка.
 

— В том-то все и дело. Никаких дрязг, сплетен, войнушек. Ребятам некогда этим заниматься: они увлечены театром, они верят, что театр — это храм искусства. И это замечательно.
 

— Но тебе пришлось ломать свои амбиции в театре юного зрителя, ведь в «Колесе» были звездные роли…
 

— Мне 36 лет, половина из них прошла в «Колесе», как это забыть? Но я не чувствую, что «Дилижанс» — ТЮЗ. Там даже детские сказки делаются, как взрослые спектакли, нет сюсюканья, заигрывания. Я вот поставил «Золотого цыпленка», который больше понравился взрослой публике, в чем, конечно, можно меня упрекнуть. Но вот мой сын говорит: «Мне нравится, когда круто играют и не считают меня ребенком».
 

— «Золотой цыпленок» — это из того золотого яичка, которое снесла известная Курочка Ряба?
 

— Ну да. Золотое яичко утащил волк, ожидая, что вылупится Курица Ряба № 2, которая будет нести золотые яйца. Но вырос молодой петушок, которого сам волк и высидел. Ну и далее всякие сказочные перипетии. По большому счету, это не спектакль, а цирковое представление, где заняты пять клоунов. Они сначала разыгрывают интермедию, а потом предлагают: а не сыграть ли нам сказку? И тут же моментально преображаются: кто в волка, кто в цыпленка. Это ярко, выпукло, так любил делать Глеб Борисович.
 

— По рукам за это тебя не били?
 

— В театре адекватный художественный руководитель — Виктор Мартынов. Я редко кому льщу, но к Мартынову отношусь с большим пиететом. С ним очень удобно работать как актеру, так и режиссеру. Он в «Цыпленка», предположим, не лез, но дельные советы давал. Я очень переживаю, когда во время спектакля дети выходят из зала, балуются. Но пока наш «Цыпленок» их интригует.
 

— Алексей, в этом году прогремел спектакль «Дилижанса» — «Слуга двух господ» по Гольдони. Он взял Гран-при на фестивале малых городов. Как ты объяснишь такой успех?
 

— Это высокий уровень, это профессионализм Мартынова. И этот успех для меня загадка. В Верхнем Волочке публика стояла на ушах от нашего Труффальдино, кричали «браво». Мне кажется, что в него заложена интересная режиссерская идея: наш Труффальдино появляется из зала — обыкновенный зритель, которому предлагают сыграть эту роль. По ходу он косячит на сцене, а мы стараемся исправить. Конечно, вытащенный на сцену парень — это наш актер, хотя от городского мелкого хулигана его не отличишь, но вот наложение сюжета на импровизацию дает такой хороший эффект. Нас всех захватил этот спектакль, перед ним мы собираемся раньше, что-то обсуждаем, а на спектакле просто наслаждаемся. Вот бывает же такое: после 50-й сказки актер выходит на сцену, только чтобы смену отработать, как токарь у станка. С Гольдони у нас такого не произошло — и это очень славно, каждый раз игра на подъеме.
 

— Что дальше?
 

— Открою секрет: наконец-то осуществится моя мечта сыграть женскую роль. Это произойдет в постановке «Мэри Поппинс» в Новом году, где я буду играть злобную няню. Фильм этот я, слава богу, не помню, там же эту няню сыграл Олег Табаков — переиграть его трудно, поэтому пойдем своим путем. Сейчас я просто наслаждаюсь репетициями. Там будут удивительные декорации, трюки…
 

— Леш, знаю, что ты еще и заядлый дачник. Ты там на отдыхе или вкалываешь как папа Карло?
 

— На даче я пытаюсь растить все... Вот любую семечку воткну и жду результатов... Это чудо, если что-то вырастает.
 

— С такой комплекцией, как у тебя, можно заподозрить тебя в чревоугодии.
 

— Как ни странно, но ем я мало... Обожаю новые рецепты, но мой конек — это борщ, приглашаю на него.
 

— Непременно. А на какой праздник?
 

— В любой понедельник — это мой любимый праздник, потому что это выходной день в театре.
 

— Есть люди, которыми ты гордишься?
 

— Сыном горжусь. Он у меня такой умный — занял третье место на олимпиаде по математике в Жигулевске и 22-е в России.
 

— Если бы ты не стал актером, то…
 

— Если бы не актерство, то был бы я уважаемым и богатым бизнесменом…
 

А еще Солодянкин играет на гитаре, пишет пьесы, много лет водит машину, умеет ловко подкалывать. Да много еще чего может, ведь «хорошего человека должно быть много».
 

Автор: Галина Плотникова

Источник: Газета "Площадь свободы"